Обзор "Рынок ИТ-услуг: консалтинг, интеграция, аутсорсинг" подготовлен

Сценарий развития рынка ИТ-услуг на основе государственно-частного регулирования потребностей предприятий в ИТ

Создание для далеких от ИТ-насыщения отраслей условий для решения первостепенных задач вовлечёт эти предприятия в поле нормальной конкуренции. Что в свою очередь будет означать возникновение здесь массовости ИТ-заказов. С учетом масштаба осуществленной в России информатизации, только этот сценарий способен продлить период ее «бума».

Этот сценарий отнюдь не предполагает прямого датирования предприятий на реализацию ИТ-потребностей. У многих предприятий из оставшейся, не информатизированной части, таких потребностей ещё собственно и не сформировалось. Государственно-частное партнерство предполагает решение базовых потребностей предприятий, с которыми, во-первых, предприятие справиться не может само, во-вторых, нерешенность которых делает бессмысленным ИТ-модернизацию. Ведь ИТ — это только «надстройка» над организмом предприятия, которая не может подменить сам этот организм. Государственно-частное партнерство должно быть нацелено на лечение собственно организма — т.е. на решение проблем «не-ИТ-характера», устранение которых необходимо, чтобы актуализировались проблемы более высокого порядка, которые уже решаются за счёт ИТ.

Наряду с вышеупомянутым уже машиностроением, к этим отраслям следует отнести  и другие отрасли — например, транспорт — отрасль, которая тоже весьма далека от насыщения ИТ. В обозначенных секторах, вне воздействия государства, нельзя добиться продолжения увеличения заказчиков ИТ-услуг, которое обеспечило бы высокие и устойчивые темпы роста ещё на некоторое время. Без государства в указанных отраслях массовой информатизации (её завершающего этапа) быть не может. Информатизация будет оставаться локализованной среди того сегмента предприятий, которые уже сегодня являются заказчиками ИТ. А это означает, что развитие вскоре будет ограничено 2-5% среднегодового роста.

И, напротив, создание для подобных отраслей условий для решения первостепенных задач, вовлечёт эти предприятия в поле нормальной конкуренции, что и будет означать возникновение массовости ИТ-заказов в этих новых отраслевых группах. С учетом масштаба осуществленной в России информатизации, только этот сценарий способен продлить период ее «бума», дав возможность ещё несколько лет расти с темпами, в 5-10 раз превышающими темпы роста насыщенных сформировавшихся рынков, какие мы видим на Западе.

Но вероятен ли этот сценарий? Для этого необходимо оценить готовность государства и крупных частных корпораций, располагающих значительными свободными средствами для инвестиций, решать эти проблемы. Показательным в данном случае является ситуация с рядом отраслей перерабатывающей промышленности, для которых такой базовой проблемой «не-ИТ-характера», делающей бессмысленным поиск путей конкурентоспособности за счет развития нематериальных активов, является, как мы уже говорили, износ основных фондов.

Действительно, если предприятие не может обеспечить современный уровень качества своей продукции ввиду того, что работает на станках с ЧПУ 1960-х гг. выпуска, то о инвестициях в ИТ оно и не думает, так как средства нужны для инвестиций в основные фонды — а это суммы затрат, на порядок превосходящие любой мыслимый объём ИТ-инвестиций, необходимый одному предприятию.

Предприятие остается ИТ-пассивным, так как его конкурентоспособность не может быть достигнута за счет только ИТ-инвестиций. В результате предприятие избирает единственно правильную в его условиях стратегию — уйти в низовые ценовые ниши. Где конкурировать можно и со старым оборудованием, и без ИТ. Однако, поступая таким образом, она лишает себя прибылей, которые можно получить на дорогих рынках. Соответственно, предприятие не собирает достаточных средств, чтобы не только покрыть убытки, но и инвестировать в развитие. Именно этот класс предприятий сегодня является потенциальной, но закрытой нишей для ИТ-компаний.

Решение базовых проблем этих предприятий посредством «ударных» инвестиций в основной капитал, позволил бы «открыть» их и для ИТ-рынка. Именно здесь  могло бы сыграть свою роль государственно-частное партнерство. Но работает ли оно достаточно эффективно?

Весьма показательно, работу «государственно-частного партнерства» демонстрируют следующее представление цифр по государственным и частным инвестициям в отдельные, нуждающиеся в решении проблем основных фондов, отрасли (см. таблицу).

Инвестиционная активность в рамках государственно-частного партнёрства

Весьма красочную картину дает сравнение объема государственных и частных инвестиций с показателями, определяющими свободные средства государства и частных корпораций. Свободными средствами государства являются профицит консолидированного бюджета и стабилизационный фонд, объем которого, по данным Министерства финансов РФ, составлял 2,067 трлн. руб. на 1 июля 2006 года. Свободные средства сырьевых монополий — их прибыль, объем средств, остающийся в распоряжении компаний уже после того, как покрыты все издержки, в том числе заплачен налог на использование месторождений. Вывод довольно яркий. Объём государственных инвестиций в наукоёкмкое машиностроение к профициту бюджета составляет порядка 0,14%, к стабфонду — около 0,19%. А доля инвестиций идущих по конкретным направлениям экономической деятельности и вовсе исчисляется сотыми долями процента — например, в электронное машиностроение порядка 0,04% и 0,05% соответственно.

Несколько большие цифры получаются, если соотнести общий объём частных инвестиций с прибылями ведущих российских сырьевых компаний. Именно их мы приводим в ачестве потенциальных участников государственно-частного партнерства со стороны частного сектора, так как именно эти компании, получая приролдную ренту, имеют самые высокие чистые прибыли в российской экономике, достаточные для того, чтобы не только инвестировать в собственный бизнес, но и стимулировать развитие всей экономики в целом.

Например, все частные инвестиции в отечественное машиностроение составляют около 7% от прибыли Газпрома, 13% от прибыли Сургутнефтегаза, 23% от прибыли Лукойла. Инвестиции в наиболее наукоёмкие направления экономической деятельности ещё ниже — например, объём частных инвестиций во всё отечественное электронное машиностроение составляет порядка 2% от прибыли Газпрома, 3,5% от прибыли Сургутнефтегаза, 6% от прибыли Лукойла, 7% от прибыли Норникеля и т.д. Здесь мы не стали приводить данные о прибылях прочих российских сырьевых компаний (ТНК, Роснефть и проч.). Картина представляется нам ясной и без этого.

Конечно, эти цифры не такие уж маленькие, ведь всё-таки высокотехнологичный сектор — это далеко не вся экономика и расходы на него не могут составлять 100%, а сырьевым компаниям нужно что-то инвестировать и в собственное развитие. Однако, если вдуматься, мы сопоставляем с прибылями единичных корпораций инвестиции в целую отрасль экономики!

Более того, в этих цифрах ещё не учтена технологическая структура инвестиций, согласно которой более 70% капитальных средств идут на строительно-монтажные работы, приобретение жилых и нежилых зданий и сооружений. При этом собственно на приобретение технологий, машин и оборудования — т.е. на то, что непосредственно связано с технологической модернизацией производств — отводится менее 30% всех средств. Так что цифры, приведённые выше, должны быть занижены ещё, как минимум, в 3 раза. 

Те же США с их высокотехнологичными ТНК, небезуспешно эксплуатирующими весь остальной мир и, можно сказать, просто купающимися в роскоши, тем не менее, не позволяют себе профицит бюджета. Экономика США — дефицитная. Напр., дефицит федерального бюджета США в 2005 году был запланирован с дефицитом порядка $300 млрд., в 2004 году расходы бюджета превышали его доходы на $412 млрд.

При этом, во-первых, ещё раз подчеркнем, что мы говорим об инвестиционных возможностях не в связи с бюджетными средствами, которые нужны на многое другое, прежде всего, на социальную политику, но исключительно только в связи со свободными средствами государства и его монополий! Эти расходы могут быть увеличены многократно без малейшего отвлечения средств от социальных программ. Ещё в большей степени эти расходы могут быть увеличены за счёт действительно работающего, а не декларативно существующего государственно-частного партнёрства, т.е. частичного финансирования программ за счет средств крупного капитала.

Во-вторых, по изначальному замыслу, именно для этих целей был создан инвестиционный фонд, размер которого на 2006 год составляет порядка 69,7 млрд. рублей, а в планах на 2007 год повысить его до 160 млрд.руб. Но споры политиков по поводу того, пускать ли на самом деле эти деньги на технологическое перевооружение высокотехнологичной промышленности опять же решаются далеко не пользу последнего.

Так, МЭРТ неоднократно заявлял, что министерская комиссия при отборе проектов на финансирование из инвестфонда будет обращаться внимание, прежде всего, на их финансовую и бюджетную эффективность, что на один рубль, вложенный в такие проекты, государство намерено привлечь 5-6 рублей инвестиций. Ясно, что финансирование наукоемких проектов автоматически выпадает из числа заявок, имеющих шанс на успех, т.к. эти проекты, как правило, имеют высокие риски и отложенный экономический эффект. Не случайно самым крупным, из финансируемых инвестфондом в 2006 году, стал проект по созданию инфраструктуры для освоения принадлежащих «Норникелю» месторождений в Читинской области, в который было инвестировано 44,5 млрд. руб., т.е. 63% всего годового объема инвестфонда.

Таким образом, государственно-частное партнерство является единственным сценарием, при котором возможно вовлечение новых российских предприятий в число заказчиков крупномасштабных информационных технологий для оптимизации бизнеса  класса ERP. Это же и единственный канал сохранения высоких темпов роста ИТ-рынка, в условиях когда почти все успешные предприятия уже внедрили информационные системы. Однако, анализ инвестиционного поведения государства и крупных сырьевых корпораций, как основных субъектов государственно-частного партнерства делает этот сценарий маловероятным. Если ситуация не изменится, то уже  достаточно чётко обозначившаяся тенденция падения темпов роста рынка с периодическими «провалами» ИТ-потребления будет лишь усиливаться. 

Владимир Карачаровский / CNews Analytics